- ...Впрочем, я сыграю одну партию с проигравшим в качестве утешительного поощрения, но более – увольте, - решила Софи.
- Теперь даже не знаю, что приятнее - победа или поражение, - игриво усмехнулся Анри. - В некоторых случаях именно поражением достигается желаемое. Так, например, часто делают женщины. Нам, чтобы получить их, надо их завоевать, победить, а им, чтобы получить нас - надо сдаться, то есть проиграть. Вот такая хитра штука. Однако в предстоящей битве за нас решает не желание, а умение, так что судьба выберет победителя, - Анри с предвкушением наблюдал за доской и, естественно, его начало раздражать, что Софи и Пьер принялись любоваться фигурками, а не заниматься делом.
- Вас послушать, месье Анри, так ничего не надобно, что точного применения не имеет. Вы ведь так отрицаете саму суть искусства! Неужто красота не находит отклика в вашей душе?
Анри посмотрел на гостью, словно удивляясь ее смелости задавать ему такие вопросы. Тем не менее, он с охотой ответил, крутя в руке белую пешку.
- Смотря какая красота. Она же разная бывает. Красота женщины, красота вещи, красота природы, красота сражения. Всё это великолепно, если не доходить до абсурда. Лично я не вижу смысла придавать лишнее роскошество тем предметам, которые в этом не нуждаются. Тот же ферзь: вот у нас он, как видите, не украшен драгоценными камнями, как в королевских дворцах, и сделан из простого дерева, а не из золота. И что же - разве он теряет свою ценность в игре? Он по-прежнему остается самой опасной фигурой на поле. И явно будет сильнее золотой пешки. Так что, мадемуазель Софи, я ценю красоту и искренне ею восхищаюсь, если она царствует там, где надо.
Пьер слушал брата вполуха, однако, если бы у него и было желание вступить с Анри в диалог, он бы не смог с ним спорить, ведь в большей мере был согласен с ним.
- Анри хочет сказать, что красота ради красоты бессмысленна, - тихо произнес Пьер, не отрывая взгляда от доски и от черного коня в руках.
- Спасибо, Пьер, отлично подытожил мою мысль, - искренне поблагодарил старший Бертран, подбросил пешку и поймал ее другой рукой. Чуть поерзал, устраиваясь поудобнее, и, случайно задев доску коленом, повалил добрую часть фигур. Выругался одними губами.
- Ничего, я расставлю, - кротко произнес Пьер и принялся расставлять фигуры заново. 
- Благодарю, - произнес его брат и, желая хоть как-то помочь в исправлении совершенного им хаоса, поставил пару фигур, включая измученную пешку. - Похоже, шахматы нынче тоже желают восстания.
- ...А ежели вы и взаправду хотите меня научить, так научите лучше драться, коль вы в этом такие мастаки! М? Я серьёзно!
Анри поглядел на девушку с искренним недоумением. Чтобы барышня - да драться? Что за нелепость. Или в России даже женщины с малолетства воют? Яро желая уговорить старшего Бертрана, Софи даже наклонилась в его сторону. У нее аж глаза заблестели от вдохновения.
- Научите меня к завтрему парировать несколько ударов саблей? Или стрелять, ну хотя бы пистолет заряжать?
Анри повел бровью, и даже Пьер посмотрел на Софи с удивлением.
- Я слышала, маркитантки порой выходят на поле боя и помогают солдатам, а значит, женщина тоже на что-то способна.
- Чепуха, - тут же фыркнул Анри, усмехнувшись.
- А вы, что же - в маркитантки собираетесь? - недоверчиво спросил Пьер, впрочем, особо и не ожидая ответа. 
- Женщина с пистолетом хуже обезьяны с саблей, - проговорил Анри, поправляя фигуры на доске. - И той, и другой оружие противопоказано. Впрочем, - он задумался на секунду, - время сейчас неспокойное, а мы с Пьером не всегда можем быть рядом... Хм, я подумаю. Может и научу вас какой-нибудь мелочи в целях самообороны.
Когда речь зашла о призе победителю, Пьер возмутился самым естественным образом, вмиг очнувшись от созерцания внутреннего мира. Казалось, он редкостный сторонник манер и приличий, однако его праведный гнев был вызван не только правилами этикета. Дело в том, что такой расклад делал для него мучительными и поражение, и победу. В первом случае он умрет от зависти и ревности, а во втором - от смущения. Не известно, что лучше. К его великому ужасу, Софи согласилась. Анри ликующе хмыкнул, а Пьер нервно вздохнул.
- В щеку? Скучно, - фыркнул старший Бертран вскоре. - Так и быть, сохраним ваше целомудрие. В конце концов, это тоже неплохой приз.
- Очень неплохой, - тихо проговорил Пьер, опустив голову.
Анри взял с доски черную и белую пешку и протянул их гостье.
- Пора бросать жребий. Мадемуазель Софи, будьте любезны зажать фигуры в ладошках и перемешать их.
Дождавшись, когда девушка вытянет вперед кулачки с фигурами, юноши почти одновременно коснулись ее рук каждый со своей стороны. Пьеру достались белые, Анри - черные.
- Как всегда, - раздосадованно произнес Анри. - Ну что ж, Пьеро, сегодня ты на стороне добра.
В детстве, наслушавшись сказок и легенд, мальчики любили представлять, что черные фигуры - это армия зла, а белые - армия добра. С тех пор это значение шахмат употреблялось почти каждую их партию.
Пьер помял руки и только после этого двинул центральную пешку вперед. Анри сделал свой ход почти не думая.
- Любезная Софи, расскажите что-нибудь еще о будущем, - попросил Анри, глядя на нее с интересом, но не тем, с каким он обычно смотрел на женщин, а скорее с таким, с каким обычно берутся за новую книгу.
[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

- В данный момент вашему Отечеству ничего не угрожает, будьте покойны, - произнес Анри, скрывая восхищение патриотичностью и энтузиазмом девушки. - Скорее, в нашем Отечестве сейчас не всё в порядке.
Юноша вздохнул, на секунду позволив себе поддаться печали. Признаться, царствующая в городе атмосфера ничуть не радовала, несмотря на дух перемен, и прочее, и прочее. Не говоря уже о том, сколько простого народу погибло. А что дальше будет - одному богу известно. Впрочем, не одному. Софи явно знает что-то о будущем. А если и не знает - Анри все еще сомневался в верности ее историй - то, возможно, сможет своими рассказами успокоить немного или вдохновить, как гадалка вдохновляет свою жертву обещаниями богатства или вечной любви. И пусть всё это сплошь и рядом выдумка - в это хочется верить. А словам Софи, если честно, хотелось верить еще больше. Что-то в ней не давало Анри обвинить ее в лживости. Да и к тому же, кажется, только он один относился к гостье с легким недоверием: Пьер уже, очевидно, верил ей целиком и полностью. Это доказывали и его попытки защитить ее за обедом, и его влюбленный взгляд сейчас... Дать бы ему по носу, чтобы перестал так смотреть. Выглядит до омерзения глупо.
Не удержавшись, Анри действительно пихнул брата, правда, не по носу, а всего лишь по плечу. Пьер ойкнул от неожиданности.
- Там был странный жук, - не краснея соврал Анри.
- Ты его убил?! - с ужасом спросил Пьер, оглядывая ударенно место в поисках пятна или каких-либо останков насекомого. Анри закатил глаза. Снова этот приступ любви к букашкам-таракашкам и всему, что шевелится.
- Не успел. Он улетел.
- Уф, хорошо, - Пьер удовлетворился этим ответом и, радуясь спасению вымышленного насекомого, сделал очередной ход.
Пригрозив брату бойкой пешкой, Анри с интересом посмотрел на Софи, которая аккуратно, но пылко изъявляла своё плохо скрываемое фи. Девушка явно была обижена на недоверие старшего Бертрана, но это его ничуть не злило, а, наоборот, заставляло умиленно улыбаться, как будто он наблюдал за игрой ребенка. Видела бы она себя со стороны, мигом перестала бы дуться. Интересно, чтобы она делала, если бы к ней в 1812 год свалился с небес юный Бертран (один из) и принялся бы уверять, что он из 1792 года. Покрутила бы пальцем у виска, не иначе. А братья, покрутив пальцем у виска лишь мысленно и то недолго, радушно приняли ее к себе. За что же тут дуться?
- Ох, очаровательная мадемуазель Софи, - Анри вздохнул с шутливой жалостью, - я действительно еще не совсем верю вам, но это лишь мера предосторожности. Да и я никогда не отличался доверчивостью моего брата, - он кивнул на Пьера, который лишь фыркнул с притворной обидой, делая ход. - Тем не менее, мне безумно интересно услышать истории о будущем. В любом случае я впитаю их с большой охотой. А вот как к ним относиться - это зависит от завтрашнего дня. Либо это превратится в... "голые факты", - юноша усмехнулся, передразнивая сам себя, - либо в любопытные сказки, которые, потеряв правдивость, не теряют своей увлекательности. Ну, если не хотите рассказывать мне - рассказывайте Пьеру. Он-то вам верит преданно и слепо, - Анри как-то мстительно уничтожил пешку брата своею. - Или, может, вы уже ему рассказали, пока меня не было? Поделитесь - будет у него стервозная жена и выводок детишек или же он будет счастливым холостяком, честно трудящимся на дипломатическом посту?
Пьер молчал. Строго покосившись на брата, он отомстил за потерянную пешку, сбив фигурку-убийцу слоном. Посмотрел на Софи: что же она ответит? Конечно, он уже успел понять, что о его собственном будущем ей ничего не известно, но, возможно, она сможет утихомирить Анри фактами из его жизни? Девушка уже успела зарекомендовать себя острой на язык, и Пьер замер в предвкушении.
[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

Комментарий Сони про слепую веру старший Бертран оставил без ответа, лишь хмыкнув. Это нормально: у нее свое мнение, у него свое. И с ней он быстро согласился, так как в этом вопросе что-то доказать невозможно. Это вопрос принципа, и любой контраргумент пройдет сквозь черепушку, не задев мозга. Здесь бессмысленно затевать спор: это скорее лишь обмен мнениями и жизненными позициями, но не дискуссия.
- Ууу, первое скорее грозит вам, месье Анри, и ежели жизнь холостяка для вас – счастье, то, боюсь, вас расстраивать, мой дорогой друг, - мстительно заявила Софи, и Бертран-старший в изумлении вылупил на нее свои карие глаза. Пьер, довольный результатом, фыркнул. Анри покосился на него, не меняя выражения лица, и снова на Софи. То, что он ничего не отвечал и даже не менялся в лице говорило о высшей степени удивления. Даже Пьер изумился, что не получил по носу за свой смешок.
Тем временем Софи объясняла, почему мало что может рассказать о будущем, а Анри продолжал смотреть на нее так, будто она только что спрыгнула к ним под дуб с гигантского дракона.
- Черт с ними, с войнами да стратегиями, я и не ожидал, что вы сможете о них рассказать... - задумчиво произнес Анри, оторвав на секунду взгляд от девушки лишь для того, чтобы сделать ход. - Как так - мне грозит? Я жениться не собираюсь. От этого сплошная головная боль. Это Пьер у нас романтик.
Пьер вздохнул и мстительно уничтожил черного коня.
- Ах ты негодяй! - воскликнул Анри, посмотрев наконец на доску. - Как ты посмел разбить мою конницу!
- Нечего было любоваться, надо было за игрой следить, - самодовольно ответил Пьер. - Сам мне коня подставил.
- Я не любовался, я... осмысливал, - возразил старший Бертран и уперся взглядом в доску, ища пути возмездия. Уж больно обидно было за коня.
- Ну да, новость о женитьбе требует больших умственных усилий от тебя, - усмехнулся Пьер.
Анри грозно посмотрел на брата и снова уткнулся в доску, решив, что гораздо изящнее отомстить ему в битве, нежели просто очередной раз его пихнуть.
- Не понимаю, отчего ты так этого дичишься, - продолжал Пьер. - По-моему, семейный очаг - это очень здорово. Тепло, уют, рядом любимые люди...
- А если нелюбимые?
Пьер нахмурился.
- А зачем тогда жениться?
Анри хмыкнул, переставляя свою фигуру.
- М-да, ты неисправимый наивный романтик. Неужели ты до сих пор веришь, что женятся только по любви?
- Ну не только, - смутился Пьер. - Но ведь мы вольны выбирать.
- Ну вот выберешь ты себе, как тебе покажется, самую милую да хорошую. А через год она превратится в чудовище, которое критикует тебя за всё, что ты делаешь, и уже не кажется таким милым. Ну, каково?
- Не всегда же так... - совсем сник Пьер.
- Твоя правда, - проговорил старший Бертран, обреченно наблюдая за смертью очередной своей фигуры. - Но все равно я считаю, что брак для слабаков, которым уже лень искать и завоевывать женщин. Хотя есть образцы, которые и после женитьбы умудряются...
- Анри... - Пьер предупреждающе кивнул на Софи, заметив, что брат увлекся и забыл о присутствии дамы. Анри затих.
- Что ж, - проговорил он. - Продолжая тему: разве наш генерал счастлив? Может, только для того и умчался заграницу воевать, чтоб только от жены быть подальше. М, как думаете, любезная Софи?
[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

Анри не без высокомерия поглядел сначала на Софи, гордо заявлявшей о своем намерении выйти замуж непременно по любви, затем на Пьера, который с согласием и восхищением слушал ее. Хороша парочка. Два наивных дурака на его голову. Они точно споются. Эта мысль, однако, почему-то не очень радовала Анри, хотя успехам брата он обычно радоваться умел. Более того, идея того, что эти двое поладят, а он сам останется в стороне, причиняла необъяснимый душевный дискомфорт. Не совсем еще было понятно, то ли это ревность к вниманию гостьи, то ли к вниманию вообще.
Естественно, на принципиальную тираду Софи Анри ответил ухмылкой, не более. Хотя он и был старше совсем ненамного, но все равно был уверен, что с возрастом у девицы изменится мнение. Конечно, может, ей повезет, и мнение менять не придется. Он, Анри, только порадуется за нее в таком случае.
Выслушав ответ иностранки, Анри заметил, что она несколько сникла. Это почему-то заставило его почувствовать себя виноватым. Он тоже опустил глаза и притих, раздумывая над следующим ходом. Пьер тоже не произносил ни слова. В этот раз, пожалуй, ему действительно было нечего сказать.
Немного помолчали. Спустя несколько ходов Анри все-таки подал голос. Очевидно, всё это время он всерьез обдумывал слова Софи, причем далеко не успехи в карьере беспокоили его. Им он лишь мимолетно порадовался, но насладиться ими по понятным причинам еще не мог. Стоит заметить, потребовалось время, чтобы сопоставить того генерала с собой. Это было очень нелегко.
- Я не говорил, что любовь не нужна, мадемуазель Софи, - задумчиво проговорил Анри, прорезая своим глубоким голосом тишину, которая до того нарушалась лишь шелестом листьев и короткими пугливыми песнями птиц. - Я говорил о том, что она вряд ли существует. А в браке уж тем более.
После небольшой паузы он добавил:
- Или, возможно, мне просто еще не везло.
- А кому из присутствующих везло, по-твоему? - с грустной усмешкой спросил Пьер. - Разве что мадемуазель Софи, - юноша кивнул гостье, - но мы мало ее знаем, чтобы делать выводы. И допрашивать не можем по той же причине, - Пьер улыбнулся иностранке. - Кстати о допросах... Чуть не забыл спросить, - Пьер смущенно улыбнулся. - Софи, сколько вам лет?
- Нашел, что спросить, - проворчал Анри, не отрывая взгляда от доски. Судя по недовольному выражению его лица, положение в игре сейчас было не в его пользу. - Еще поговори о любимых цветах и поэтах.
- А вот и поговорю!
- Ну... вперед.
Анри сделал очередной ход, но явно не сильно спас этим свое положение.
[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

Анри, естественно, знал, что спрашивать даму о возрасте - не самая лучшая идея. Любая барышня может обидеться, даже из самых простых. Что уж говорить о Софи. Да, за недолгое время их знакомства она успела себя проявить гордой и воспитанной, хотя первое впечатление, признаться, сложилось несколько иное. С другой стороны, гостья вела себя столь естественно, что с ней было куда проще, чем с городскими мамзелями. Так что Анри вполне осознанно не стал бранить Пьера за глупый вопрос. Во-первых, ему было интересно, как отреагирует Софи, а во-вторых, самому стало любопытно, сколько иностранке лет. На вид, конечно, ровесница, но ведь всякое бывает. Женщины - народ хитрый, могут выглядеть не по возрасту.
Девушка укорила Пьера лишь шутливо, и Анри чуть улыбнулся. Пьер же стушевался, осознав свою ошибку, но теплый взгляд Софи не дал ему погрузиться в пучины вины очень глубоко. Он благодарно улыбнулся ей и вслед за ней принялся считать на пальцах. Анри, пытаясь делать вид, что доска его интересует больше, чем глупые разговоры, тоже отвел взгляд в пространство, считая. Результатом остался доволен. Равно как и Пьер. Однако Анри своей радости показывать не спешил и не упустил возможности поддеть брата. Кажется, это уже переходило за рамки воспитательных мер и было поддевками ради поддевок.
Услышав обращение к себе, Анри поднял на гостью глаза, встретив ее взгляд с таким же вызовом, как и у нее. О, хотел бы он ей рассказать, да уши завянут. Не успел молодой человек даже подумать об ответе, как девушка побледнела, заставив его обеспокоенно замереть. Пьер заметил изменения не сразу, разглядывая доску. Только по ее голосу он заподозрил неладное и не менее обеспокоенно взглянул на Софи. Так братья и замерли, словно их движения могли причинить собеседнице невыразимую боль. Та в свою очередь пыталась уверить их, что всё нормально и скоро станет легче. Пьер старался ей верить, но выходило не очень хорошо. Анри же даже не пытался. Его беспокойство сменилось строгостью. Он даже забыл, о чем они только что говорили.
- Не пройдет, - сухо проговорил Анри, поглядев на дом. Он готов был поклясться, что именно в этот момент у окна мелькнула Жанет. Что ж, она сегодня получит по заслугам. Позвать ее? Нет, глупо. Да и времени нет - Софи бледнела на глазах, а ему хватило на сегодня обмороков. И не только на сегодня.
- Неужели вы не могли попросить Жанет ослабить корсет? Она привыкла затягивать туго, - и делать пакости, когда не надо, - но и вы хороши. Должны понимать свои возможности. Нельзя же так туго с непривычки...
Пьер с недоумением глянул на брата: мол, это кто еще разбирается в моде? Если бы юноша высказал свое возмущение вслух, Анри бы с легкостью парировал это тем, что он разбирается не в моде, а в завязывании платья. Предполагая это, Пьер промолчал. Он часто прокручивал возможные диалоги в голове, как в шахматах, зная, что может ответить тот или иной человек. Поэтому зачастую молчал, чтобы не тратить силы на сотрясение воздуха.
- Прошу меня простить, но я не могу на это смотреть, - проворчал Анри, видя бледное лицо Софи и ее заслезившиеся глаза. Он в несколько приемов продвинулся к девушке и, чуть ее повернув, потянул за шнуровку, которая не сразу, но поддалась. Ослабив на достаточное, на свой взгляд, значение, Анри быстро завязал нить, чтобы корсет не разошелся совсем. - Простите за наглость, но обмороки нам сейчас не кстати.
Пьер наблюдал за этим действом с нескрываемым недоумением. На этот раз он не нашел, что сказать, даже у себя в голове. Очевидно, он так ловко справляться со шнуровкой не умел, несмотря на знание модных фасонов, и сильно жалел, что сам не смог ничем помочь. Даже не смог догадаться, что такое происходило с гостьей. А брат определил не думая.
- И вот нравится барышням здоровье гробить, - продолжал ворчать Анри. - Вот какая разница, дюймом больше или дюймом меньше у них талия? Главное, что она есть. - юноша фыркнул. - Жанет будет непременно наказана за эту оплошность, гарантирую вам.
[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

Пьер решительно не знал, куда себя деть. Свой ход он давно сделал; помочь Софи ничем не мог, так как этим уже занимался Анри и явно справлялся гораздо лучше, чем если бы это делал Пьер; слов даже для простейших комментариев также не находил; и даже смотреть на Софи ему было стыдно. Во-первых, его мучало его бессилие, а во-вторых, перед ним происходила сцена не самая приличная, и он не знал, может на это смотреть или нет. Более того, должен ли он этому помешать? С одной стороны, девушке явно нехорошо в этом злополучном корсете, это точно, но с другой, Анри наглейшим образом чуть ли ее не раздевает! Пока юноша мучался выбором, платье, ненадолго переставшее быть обремененным шнуровкой, чуть не сползло, и Пьер, зардевшись, торопливо отвернулся, чтобы даже случайно не увидеть ничего лишнего. Впрочем, неволей он уже увидел то, чего не должен был. От воспоминаний об обнаженных бледных плечах Пьер смутился еще больше и опустил голову, теребя пальцами край сюртука.
Анри же выглядел совершенно беспечно. Очевидно, подобные ситуации его ничуть не удивляли. Только лишь в один миг он чуть не потерял непоколебимость: поправляя светлые локоны, дабы добраться до шнуровки платья, он еле сдержался, чтобы не поцеловать светлую шейку. То ли по привычке, то ли просто по нахлынувшему желанию. Благо, удалось устоять и сохранить целомудрие и приличие. Повезло, что Пьер этого не заметил: он бы сразу раскусил блеснувший огонек в глазах брата и устроил бы лекцию.
На комментарий Софи о сестрах Анри ответил усмешкой. Вряд ли это заявление требовало ответа, особенно с учетом таинственного подтекста. Как ни странно, как раз кузины меньше всего подпускали его к своим корсетам. В отличие от Пьера, которого они, более того, сами утянули и в корсеты, и в платья... Но это уже другая история.
Тем не менее, хоть с бедой и удалось справиться в кратчайшие сроки, Анри был уверен, что без Жанет тут не обошлось. Он наблюдал за ее поведением, и выглядела она так, как будто только и мечтает сделать какую-нибудь пакость. Правда, поначалу он не знал, кому именно - ему или гостье. Но, судя по произошедшему - гостье. Лучше бы ему пакостила. И заслужил, и нечего дом позорить. Ух, она получит.
Как ни странно, иностранка начала уговаривать Жанет не трогать. Анри в недоумении нахмурился. Даже Пьер удивленно покосился. Обычно в их семье прислуга должна была отвечать за свои поступки. Да и наказание - слишком громкое слово. Это, скорее, выговор. А за серьезные проступки человек сразу вылетал  из дома с потерей репутации. Однако Софи просила за камеристку так, словно Бертраны собирались ее пороть, да еще и прилюдно.
- Прическа действительно прелесть, - Бертран-старший мягко снял руку Софи со своей, на секунду замявшись: не сильно ли нагло будет поцеловать эти тонкие пальчики? однако решил, что не стоит, - но Жанет должно меру знать. Она же видела, в каком платье вы... - Анри не закончил фразы, сообразив вдруг, что, хотя Жанет и видела тот странный наряд Софи, в котором гостья явилась к ним в дом, она вряд ли сообразила, что девушка из будущего и наверняка, как и Анри, сочла такую одежду или бельем, или нижнем платьем, или что-то вроде того. Не зная, что гостья в жизни не носила корсетов, Жанет могла утянуть ее по старой привычке - потуже, как носят, собственно, все современные дамы. - Хорошо. Оставим Жанет. Однако впредь не стесняйтесь сообщать ей свои пожелания. Если она вдруг сделает что-то не так, сразу говорите мне. Я приму меры.
- Ты ход делать будешь или нет, командир великий? - с раздражением спросил Пьер. Ему уже надоело быть за пределами внимания гостьи, хотя обычно он был бы только рад тому, что остается невидимкой.
Анри взглянул на доску и недовольно сжал губы.
- Я смотрю, кто-то забыл о страшном призе и начал наглеть, - проворчал старший Бертран, отвечая слоном. Пьер насупился, но, стоит отдать ему должное, присутствия духа не потерял. Анри, признаться, рассчитывал на смятение брата, которым можно воспользоваться, чтобы разбить окружение, которое он успел выстроить вокруг черной королевской четы. Видимо, не суждено. Это изрядно раздражало. Безумно надоело проигрывать.
- Что же ты молчишь, Пьер? Ты же хотел поговорить о цветах и поэтах.
- О цветах с мадемуазель Софи мы уже поговорили, - строго произнес Пьер, коротко улыбнувшись иностранке и делая ход. - Кстати, Софи очень понравился сад.
- Мило, конечно, но это не наша заслуга. Передавайте комплименты бабуле.
- А что касается поэтов, то, признаться, в поэзии я не очень разбираюсь, - невозмутимо продолжил Пьер. Его фигуры почти зажали соперников в тупик.
[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

В который раз собеседники Анри дали ему повод решить, что эти двое точно споются. По крайней мере, невооруженным взглядом видно, что уже к этой секунде Пьер и Софи стали неплохими друзьями. Оставил одних на минутку, называется. Несколько часов как знакомы, а уже стоят друг за друга горой.
В беседе о поэзии Анри решил активного участия не принимать, предпочтя лучше тем временем разобраться со своим незавидным положением на игровой доске. Пьер же тем временем почти не стесняясь любовался Софи, устремившей задумчивый взгляд к небесам. Анри, заметив такое восхищение в лице брата, из любопытства тоже ненадолго глянул на гостью, однако вид мечтающей девушки его не очень вдохновил, несмотря на всё свое очарование.
Иностранка начала читать строки первого стихотворения из своего арсенала, но и это Анри ничуть не удивило и не порадовало. Более того, ему стало скучно, как и всегда бывало скучно при чтении и изучении стихов. Перестав следить за текстом, юноша слышал лишь ритм слов и временами заметный акцент княжны, который немного раздражал. Раньше к ее произношению он относился спокойно и приветливо, ведь понимание ее речь от этого не терялось. Но вот теперь, когда она читала стихи, а смысл слов ускользал от Анри из-за его латентного нежелания воспринимать такое искусство, акцент иностранки для него стал заметнее. Тем не менее, можно быть уверенным, что это перестанет раздражать, как только девушка заговорит, так сказать, прозой.
Пьер же восхищенно слушал, наклонив голову. Анри, вежливо стараясь изобразить заинтересованность чтением гостьи, что, в принципе, было необязательно, так как она закрыла глаза при чтении, легонько ткнул брата в локоть и кивнул на доску, мол, пусть делает ход, чтоб время зря не терять. Тот нехотя повернулся, лениво посмотрел на доску, оценив ход соперника, кивнул и снова устремил свое внимание на Софи. Анри неслышно вздохнул и принялся перебирать пальцами травинки под звук девичьего голоса, который, хоть и был волшебно мелодичен, но не заинтересовал сурового юношу.
Софи только после назвала автора, и Пьер в ответ с энтузиазмом кивнул, как бы говоря, что слышал о таком. Слышал или нет на самом деле - это только Пьеру было известно. Воспользовавшись небольшой паузой в декламировании, он, мимолетно глянув на доску, продвинул одну из своих фигур вперед. "Шах" - одними губами произнес Пьер. Анри сердито стиснул зубы.
Настала очередь следующего стихотворения. Девушка выглядела так вдохновленно, что Анри ненадолго отвлекся на нее. Однако, в отличие от Пьера, происходящее скорее смешило его, чем восхищало. Все-таки поэзия - это не для всех.
- Ну как вам?
Братья закивали, проговорив что-то одобрительное. Пьер, естественно, смотрелся более искренне, однако Анри, не желая обижать гостью, тоже постарался выразить восхищение. Покосился на Пьера: у того влюбленность в глазах росла в геометрической прогрессии. Пихнуть его, что ли, еще разок? Для профилактики?
От злобного замысла Анри выдернул голос Софи, воспевавший смерть в бою. Юноша заинтересовался и уже с более искренним любопытством прислушался. Гостья сделала паузу, и Анри поймал себя на том, что вдруг ушел в глубокую задумчивость. После следующего отрывка та же участь настигла и Пьера.
Под конец стихотворения братья сидели, каждый со своей стороны, и смотрели куда-то сквозь Софи, разбираясь в собственных мыслях.
- Сильно, - первым очнулся из транса Анри, задумчиво кивая.
Мрачный вид молодых людей мог навести Софи на мысль о том, что ее выступление их утомило, но братья поспешили ее разубедить, наперебой заговорив комплименты.
- Признаться, я думал, что стихи бывают только о любовных глупостях, - разоткровенничался Анри. Он сам удивлялся своему состоянию впечатления от какой-то лирики. - А, оказывается, они любую тему могут раскрыть. Можете нам не верить, Софи, но буквально за несколько минут до знакомства с вами мы с Пьером говорили точно о том же: какая смерть лучше - в бою или от старости.
- Любая смерть не лучше. Это же смерть, - мудро заметил Пьер. Анри задумчиво кивнул. - И, кстати, на доску-то посмотри.
Пьер довольно усмехнулся. Анри нахмурился и опустил взгляд к шахматам. Он смотрел на свои владения, наверно, с полминуты, после чего как-то обиженно глянул на Пьера.
- Шах и мат, брат.
- Нет! Неужели опять? - с отчаянием проигравшего воскликнул старший Бертран.
- Опять, - сложив руки на груди, самодовольны ответил Пьер.
- Ну что ж, - Анри ехидно ухмыльнулся, опрокидывая своего короля. - Получай свой приз. Заслужил. Мне отвернуться?..
- Что? - Пьер почти ощутимо сдулся, растерявшись. Очевидно, что в пылу игры и за слушанием стихов он совсем забыл, ради чего борется. - Оу...
Он растерянно глянул на Софи своим щенячьим взглядом. Анри закатил глаза.
- Софи, прошу вас, помогите Пьеру получить его награду.
[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

В какой-то мере Анри был рад за брата и гордо его победой. Он умел ценить успехи ближних своих. К тому же, они оба давно признали, что по шахматам мастер все-таки Пьер. Если бы он знал, что когда-то его старшему брату придется вести в бой войска, тщательно планируя каждый их шаг, он бы точно удивился. Вспомнил бы все поражения Анри на шахматной доске и долго бы и с удовольствием бы смеялся.
Да, Пьер мог быть еще той занозой в известном месте, когда хотел. Однако сейчас он, даже после заслуженной и справедливой победы, был тише воды ниже травы, и это настораживало. Неужели присутствие барышни так на него влияет? Обычно, победив, он еще долго злорадствует, чем, конечно же, изрядно раздражает. А тут даже жаль его стало. Оттого Анри наблюдал за получением приза с двойным интересом. Не зря он назвал приз страшным - Пьер едва не лишался чувств от восторга и шока. Может, не стоило подпускать Софи к нему так близко?
Пьер смотрел на девушку так, словно она его сейчас съест, и при этом он натурально был этому счастлив. Анри косился на него с разочарованием. В такие моменты он сомневался, что они родственники.
Стоило гостье приблизится, как Пьер дрогнул от страха. Анри в эту секунду был почти уверен, что брат либо упадет замертво, либо встанет или убежит. Однако тот не успел сделать ни того, ни другого, и под поцелуем Софи чуть не растаял в самом буквальном смысле. Пьер прикрыл глаза, как счастливый и сытый щенок, и слегка покраснел. На иностранку, даже когда она отстранилась, он продолжал смотреть влюбленно и опьяненно. Как будто его стукнули по голове бутылкой. Или как будто он в одно рыло прикончил содержимое этой самой бутылки.
Анри, в противовес брату, произошедшим остался не очень доволен. Ему было обидно, что награда досталась тому, кто толком не умеет ей распорядиться. Да и как-то неприятно было, когда целуют не его. Не без ревности старший Бертран наблюдал, как Софи что-то шепчет Пьеру на ухо, отчего тот еще больше одурманивается, как заколдованный. Выслушав ее просьбу, Пьер кивнул и очарованно улыбнулся. Анри, поймав мстительный взгляд Софи, закатил глаза и хмыкнул.
- На Пьера можете не надеяться, он теперь недееспособен, - Анри кивнул на глупо улыбающегося Пьера, который, словно в подтверждение его слов, никак не отреагировал. - Слишком опьянен победой.
Как уже говорилось, Анри с гордостью принимал победу Пьера. Но его поведение... И драгоценный приз... Добавили немного раздражения к радостным настроениям саршего Бертрана.
- Ну что, месье Анри, как быстро вы планируете меня покорить?
- За два дня, - Анри глянул на девушку, оценивая ее взглядом. - Нет, за три дня. Или вы про шахматы? - он усмехнулся, показывая, что произнесенное им не боле чем шутка. Здесь должен был бы вступиться Пьер, упрекнув брата за отсутствие такта, но, как мы помним, юноша витал в облаках и не слышал страшного нарушения приличий. - Что касается шахмат, то не удивлюсь, если вы меня уничтожите быстрее Пьера.
- И да, вы не ответили, о чем же вы толкуете с барышнями? А то о цветах, поэзии и даже моде мы поговорили, для того, чтобы говорить о погоде, мы ещё недостаточно надоели друг другу, так что…
- Ох, мадемуазель Софи, я с ними не разговариваю вовсе, - произнес Бертран, расставляя фигуры, посмотрел на Софи и хитро улыбнулся, принимая вызов. Однако хитрость скоро ушла из его улыбки, сделав ее, как и прежде, дружелюбной. - Дело в том, что абсолютное большинство из них... Как бы объяснить... Слишком недалекие, и говорить с ними, по сути, совершенно не о чем. Многих интересуют только наряды, других - только балы да количество фаворитов у той или иной графини. Скука смертная. А вообще, признаться, я удивлен, что вы спрашиваете. Ведь, если вы не заметили, с вами я толкую уже не первый час, так что вам лучше всего известно, о чем я говорю с барышнями.
Очаровательно улыбнувшись Софи, Анри протянул Пьеру две пешки разных цветов.
- Изволь помочь со жребием, Пьер. Пьер? Пьер!
Пьер встрепенулся, очнувшись от мечтаний. Его встретил сердитый взгляд Анри и протянутые фигурки. Пьер послушно перемешал их и протянул зажатые в руках фигуры вперед.
Анри снова вытянул черную пешку.
- Да что ж такое! - проворчал Бертран. - Это проклятие какое-то.
Поставив пешку на положенное ей место и развернув доску черными фигурами (которые на самом деле были скорее цвета темного дерева) к себе, Анри устроился поудобнее и кивнул на доску.
- Прошу, Софи. Ваш ход.
[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]
Пьер заметно засмущался от того, что его отсутствие - моральное, но не физическое - раскрылось. Очевидно, в собственной голове ему было намного уютнее, чем в реальном мире. Похоже, в своем воображении он уже успел жениться на Софи и счастливо пожить с многочисленным семейством. Как простой поцелуй в щеку порой может вдохновить наивного романтика!
На самом деле, сложно точно понять, что происходило в голове Пьера. Там были такие дебри и лабиринты из книг, что и пару шагов не ступишь, не заблудившись. И только сам Пьер мог без карты блуждать по этим лабиринтам и без труда находить необходимые ему факты и вещи. У Анри же всё было расставлено строго по полочкам, но даже при этом он часто не мог сразу найти то, что ему нужно. Нужная мысль стояла на полке прямо перед ним, а он ее в упор не видел. Наверно из-за этого ему и сложно было с шахматами. Упускал очевидные построения и возможности. Да и лениво было выстраивать цепочку ходов у себя в голове.
- Анри, может, вы демон, инкубон?
Анри наклонил голову, состроив хитрую мину.
- Так меня еще не называли, спасибо.
- Прислужник сатаны в сюртуке, - проворчал Пьер, не надеясь остаться услышанным. Тем не менее, услышан он был. Вот только остался проигнорированным.
- Я начинаю вас бояться, - Софи, хохоча, начала явно и осознанно переигрывать, и Анри понял, что она снова начинает издеваться. Он хмыкнул. Мало кому удается его поддеть. А эта девушка старается так упорно, что этим сложно не восхититься. -  Нет уж, не дождётесь!
- Я и не ждал, - спокойно проговорил старший Бертран, опуская взгляд на доску, которая до сих пор сохраняла расположение фигур в начальных их позициях. - Вы не похожи на человека, который может бояться всяких глупостей. Да и я еще не начинал пугать.
Анри зловеще улыбнулся Софи, будто намекая, что она еще не видела и капли того, чего можно и нужно бояться.
- Мат я вам, конечно, не поставлю, но осложнить вам победу значительными потерями вашей армии попытаться стоит.
- Жестокая вы барышня, - немного иронично произнес Анри. - Хотите перебить многочисленную армию только для того, чтобы отдалить неизбежное поражение. Мудрые правители в таких случаях предпочитают сдаться сразу, чтобы не терять драгоценных своих подданых.
Бертран ответил на ход Софи выдвижением пешки.
- Представляете, Софи, эта пешка, - он кивнул на свою фигуру, - может умереть одной из первых. А ведь у нее могла быть семья, родители, близкие.
Сам он ничуть не сочувствовал ни пешке, ни ее семье. Просто он понимал, что женщины - народ сентиментальный уже по своей природе, как бы они этого не скрывали. И такие сравнения наверняка собьют спесь с этой барышни. Правда, неизвестно, почему Анри так хотелось поддеть ее. Его вечная тактика - ослабить дух противника - сейчас была не то что бы бесполезна, но даже необязательна, ведь Софи, если верить ее словам, играла не очень. Даже если она приукрасила действительность, ее настрой можно сбить и в процессе, необязательно это делать в самом начале игры.
- Ты же только что говорил, что это всего лишь куски дерева, - с укором сказал Пьер, косясь на брата.
- Да, но, как я признавался тебе однажды, я люблю видеть в фигурах части армии. Пехоту, конницу, артиллерию; полки и дивизии. Иначе игра для меня становится скучной и бессмысленной.
Анри шутливо почесал своего деревянного коня с правого фланга между ушами. Для этого хватило всего одного пальца.

Анри, конечно, сразу смекнул, что болтает лишнего, но остановиться никак не мог. Заметив, что Софи сникла, он тоже притих, почувствовав себя виноватым. А когда упомянула о брате, так и вовсе опустил глаза, а Пьер печально вздохнул, одновременно и сочувствуя гостье, и стыдясь за брата. Братья молча выслушали Софи, не перебивая и вообще стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Если для Пьера это было нормально, то Анри в этой роли смотрелся непривычно. Глядя на него, можно было биться об заклад, что он вот-вот что-нибудь да ляпнет. Но он молчал, опустив глаза на доску, но при этом почти не видя фигур за пеленой задумчивости. Пьер же внимательно наблюдал за девушкой и заметил, как та порезалась травинкой, однако предпринимать ничего не стал, ведь дама и сама не обратила на это внимания, увлеченная мыслями.
Последним ее словам Пьер сочувствующие улыбнулся. Ему, кажется, будущий император не очень понравился. Еще бы: пойти на Россию - каким идиотом надо быть! Анри никакого мнения о Наполеоне составлять не спешил, хоть и был согласен с тем, что воевать с Россией - глупейшая идея. Посмотрите хотя бы на Османскую империю, попытавшуюся вернуть себе земли, отхваченные российским медведем. Кроме позорного Ясского мира она ничего не получила. Тем не менее, Анри не смог одобрить стремление Софи в одиночку пойти против хоть и незнакомого ему императора. Маленькая княжна против правителя страны? Нелепость.
- Правильно сделал, что отчитал, - проговорил Бертран-старший, не поднимая взгляда. - Нечего барышне в военные и политические дела лезть.
Юноша выразительно съел коня иностранки, похоронив его рядом с доской с печальным вздохом. Пьер тоже вздохнул, но от стыда - не заметил очевидного хода и не подсказал Софи.
- А что касается вашего брата, то не жалейте его. Вы должны им гордиться, ведь ему посчастливилось исполнять свой долг перед страной.
- То есть мне тоже тебя не жалеть, если с тобой что-нибудь случится в армии? - обеспокоенно спросил Пьер.
- Это уж как хочешь. До сих пор ты за меня мало переживал, не будешь переживать и впредь.
Пьер не стал отвечать и обиженно отвернулся. Косо поглядывая на доску, он решил отомстить брату. Наклонившись к Софи, прошептал ей на ухо вариант подходящего хода, от злости забыв о стеснительности, и самодовольно сложил руки на груди.
- Пьер, твои силы я знаю, дай же мне поиграть с княжной, - строго посмотрел на брата Анри, явно недовольный появлением у Софи союзника. Конечно, Пьер всегда из возможных сторон выбирал противоположную стороне Анри, так что это не было сюрпризом, но все равно было несколько обидно, что он стал союзником странноватой иностранки, которую знает всего лишь несколько часов, а не родного брата.
Ладно, это всего лишь игра.
Дальнейшее сражение происходило под громкое и выразительное молчание Пьера, а также под вздохи Анри "Ох, Софи" перед каждым уничтожением вражеской фигуры. Причем, кажется, Анри искренне сочувствовал каждой из фигур. Еще бы: они были потеряны очень глупо. Софи будто не видела опасности и просто ее игнорировала, позволяя сопернику лишить ее ценных воинов.
- Шах, - безрадостно произнес Анри, придвигая коня к белому королю. Пьер скорчил физиономию великомученика, как будто штыки солдат, направленные на короля, причиняли лично ему невыразимую боль.
- Шах и мат, - с той же интонацией произнес Анри спустя несколько ходов, и на этот раз Пьер чуть не простонал от моральной боли. Словно за смертью близкого человека он наблюдал за падением короля.
- Что ты так распереживался, Пьер? Это всего лишь игра, - не смог не поддеть брата Анри. Победа над слабым противником не сильно вдохновила старшего Бертрана, и ему захотелось получить от сражения хоть какое-то удовлетворение. Хитро глянув на Софи, он обаятельно улыбнулся.
- А мне приз полагается?
[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

Попытка иностранки оправдать себя не возымела эффекта на Анри. Пока Рбер понимающе улыбался гостье, Анри лишь закатил глаза и раздраженно хмыкнул. Сдавалось ему, что, если бы Софи могла, то обязательно бы обыграла бы его. Этим бы она смогла задеть его гордость, что, как Бертран уже успел заметить, безумно ей нравилась.
Чем же Бертран из будущего так ей насолил, что она теперь только и ждала случая, чтобы его поддеть? Причем непременно со свойственной только ей тонкостью и изяществом.
Почему-то Анри казалось, что даже поцелуй Софи не сможет унять неприятное ощущение от этой легкой победы, но он все равно попытался потребовать приз, стараясь скрыть свое недовольство. Естественно, у него это выходило не очень хорошо, так как ему всегда не удавалось притворяться. Слишком уж вспыльчивый характер. Это Пьер мог лицемерить сколько угодно. И то рядом с гостьей у него это выходило из рук вон плохо. Видимо, заразился ее непосредственностью. Что ж, ему полезно.
К удивлению Анри, Софи, похлопав ресницами и посверкав глазками, потянулась к нему, вызвав печальный взгляд Пьера. Анри хитро улыбнулся и потянулся к ней в ответ, однако не без недоверия. Больно легко она согласилась, даже не спросив, какой приз ему нужен.
Бессознательные подозрения Анри оправдались. Софи ловко увернулась от прикосновения губами к его щеке, прильнув к уху.
- Нет! - нагло, как показалось Бертрану, произнесла гостья. Он так и видел смех в ее глазах. Обычно в подобной ситуации он ответил бы на издевку смехом, но теперь этот жест сильно его рассердил.
- Вы несказанно справедливы, мадемуазель Софи, - раздраженно, с очевидным сарказмом, проговорил Анри, поднимаясь с места и отряхиваясь. - Пьер, будь добр, собери шахматы. Игра закончена.
Коротко кивнув, старший Бертран не без недовольства глянул на доску с упавшим белым королем и, явно обиженный, направился прочь от старого дуба, оставив Пьера с Софи одних.
- Не обращайте на него внимания, мадемуазель Софи, - мягко произнес Пьер, собирая фигуры. - Порой он слишком вспыльчив, но быстро остывает. Не пройдет и нескольких минут, как он будет любезничать с вами, как и прежде.
При последних словах Пьер заметно сник, опустив голову и делая вид, что шахматы интересует его сейчас как никогда.
- Признаться, мне стыдно за него, - тихо продолжал Пьер. - Иногда его наглость переходит всякие границы, чем он обрекает себя и нашу семью быть посмешищем в обществе. Его это, впрочем, не беспокоит. Ведь он "независим от общества", - Пьер передразнил брата, вздернув нос и закатив глаза. - Надеюсь, с возрастом он станет сдержаннее.

Анри тем временем, сложив руки за спиной, прохаживался по саду, надеясь этим успокоиться. В очередной раз проходя мимо ворот, он услышал, что его окликнули, и подошел ближе. У ворот, прижавшись к чугунной решетке, стояли четверо: два молодых человека и две барышни. Они весело посмеивались и задорно улыбались Анри, хотя он сам меньше всего хотел бы их сейчас видеть. Это были его с Пьером парижские приятели. Друзьями их вряд ли назовешь, так как "дружить" им приходилось только тогда, когда Бертраны бывали в Париже. В остальное время они даже не переписывались. Но и тем коротким периодам общения Анри был не очень рад, так как чувствовал свое отличие от лицемерной компании. Но пренебрежение ими было бы губительнее, чем приятельство. Выбор очевиден.
Итак, в середине, улыбаясь шире всех и развязно обнимая решетку, стоял Натаниэль Ле Гофф, с которым Бертранам повезло познакомиться несколько лет назад на балу. Неизвестно, почему, но Натаниэль нашел братьев интересными и забавными и с тех пор не оставлял их в покое. В обоих смыслах этого слова. Это был привлекательный молодой человек двадцати лет, с золотистыми волосами и обаятельными манерами. Анри старался быть с ним любезен, как с человеком, стоящим более высоко в обществе, но на деле с трудом его терпел. Не только потому, что Ле Гофф по натуре - самая подлая на свете сволочь, но и потому, что Анри смертельно завидовал ему. Этот человек был не только неприлично харизматичен, но и сказочно богат - лишь чуть беднее короля и его двора. К тому же, ему повезло родиться в Париже и иметь известных родственников, в то время как Бертраны могли лишь похвастаться управляющими мостами да мэрами скромного городка Шатору.
Справа от Натаниэля, улыбаясь чуть более искренне и поправляя растрепанные темные волосы, прижался к решетке Моджер Массо. Его Анри был почти рад видеть, ибо этого человека он с большей готовностью мог назвать другом. Правда, однажды они почти не порезали друг друга на куски из-за одной дамочки, имя которой вскоре станет известно, но нашли соперничество глупостью, обнялись и забыли об инциденте, виновница которого так и не узнала и существовании оного. Судя по тому, что Моджер до сих пор крутится вокруг Натаниэля, о предмете воздыханий он до сих пор не забыл.
Рядом с Моджером, прислонившись к воротам плечом, стояла Хлоя Буланжэ. Компания познакомилась с ней в прошлом году, когда она переехала в Париж с семьей и впервые появилась на балу. Она всегда вела себя очень тихо, так что никто не мог сказать о ней хоть что-нибудь путное, однако все находили ее очень приятной и были не против ее присутствия. Вскоре она стала незаменимой спутницей парижских друзей.
Слева от Натаниэля искусственно улыбалась его сестра Элайн. Именно из-за нее Анри с Моджером когда-то чуть не убили друг друга. Теперь же Анри чувствовал к ней непреодолимое отвращение. Особенно сейчас, невольно сравнивая ее с естественной и озорливой Софи. Элайн выглядела как всегда изящно, этого у нее было не отнять.
Анри коротко кивнул старым знакомым, еще не решив, как относиться к их приходу. Те дружно загалдели, весело приветствуя приятеля, а Моджер даже умудрился протянуть сквозь решетку руку, которую Анри машинально пожал.
- И почему же ты не соизволил сообщить, что приехал в Париж, Бертран? - с шутливым возмущением говорил Натаниэль. - Мы уже не чаяли тебя встретить, когда вспомнили о тебе с Пьером на прогулке и решили пройти мимо вашего дома, не надеясь увидеть за этой оградой никого, кроме вашей очаровательной бабули.
Компания рассмеялась. Анри уловил в этом смехе доли насмешки и нахмурился.
- Однако какая удача, что ты здесь! Мы же год не виделись, пойдем с нами, мы собирались смотреть на казнь.
- Сомнительное удовольствие, должен признаться, - хмуро проговорил Анри.
- Отчего такая мрачность, приятель? - Моджер вновь умудрился протянуть руку и даже хлопнуть Бертрана по плечу. - Неужто Мадам Бабуля замучила своими правилами?
Снова все, кроме Анри, рассмеялись. Хлоя рассмеяться не смогла и лишь улыбнулась.
- К твоему счастью, Массо, она сейчас не здесь. Уехала в Шатору на некоторое время, - почему именно она решила уехать, Анри уточнять не стал, дабы избежать новых насмешек.
- А Пьер здесь? - заинтересованно спросила Хлоя, однако осталась неуслышанной из-за энтузиазма Натаниэля.
- Выходит, дом сейчас полностью в твоем распоряжении? - спросил Ле Гофф.
- Выходит, что так, - нехотя ответил Анри, уже чувствуя, что зря начал этот разговор.
- Так в чем проблема - давай же останемся у тебя и повеселимся! Надеюсь, у тебя осталось то отменное вино, которым ты угощал в прошлом году! - воодушевился Моджер.
- Впусти же нас, Бертран! - поддержал Натаниэль.
- Ну же, милый Анри, пригласи нас, - приторно промурлыкала Элайн. - В конце концов, неприлично держать гостей на пороге.
Анри уже потянулся открывать ворота, но резко отпрянул.
- Простите, не могу. У нас гостья.
Юноши заинтересовались мгновенно.
- Что за гостья? Откуда? Почему ты ее от нас прячешь? Познакомь! - наперебой загалдели Натаниэль и Моджер. Анри вздохнул.
- Действительно, Анри, душка, отчего ты нас не познакомишь? Мы же ее не съедим, - поддержала Элайн. Ее любопытство, вероятно, было вызвано другими причинами, нежели любопытство молодых людей. Хлоя лишь кивала, не решившись подать голос.
"Еще кто кого съест" - подумал Анри, однако произнес другое.
- Не думаю, что это хорошая идея. Она из другой страны и еще плохо освоилась, так что...
- Так это еще интереснее! - перебил Моджер. - Не бойся, мы поможем ей освоиться. Правда, друзья?
Все дружно закивали.
- Любой девушке не повредит общество. Вы с Пьером, наверное, уже измучили ее своей компанией, - усмехнулся Натаниэль.
Перспектива того, что компанию Софи составит Натаниэль, совсем не вдохновляла, но Анри не стал сообщать об этом. Он мялся у ворот, исчерпав все отговорки и не находя больше поводов прогнать приятелей прочь, но в то же время не испытывая ни капли желания впустить их.
В эту минуту за спиной Анри появились Пьер с Софи, видимо, намереваясь пойти в дом. Пьер нес подмышкой шахматную доску и фигуры. Заметив их, Натаниэль усмехнулся.
- О чем я и говорил. Нашли, чем развлечь барышню, - кивнул Ле Гофф на Пьера с доской, спровоцировав очередной приступ хохота и заставив Пьера обернуться на пришедших.
- А мне нравятся шахматы, - тихо проговорила Хлоя, но вновь не была услышана.
Обнаружив себя, компания замахала и окликнула Пьера, который пришел в полную растерянность. Младший Бертран неуверенно посмотрел Софи и, взглядом приглашая ее последовать за ним, подошел к брату и скромно поприветствовал компанию. Натаниэль и Моджер с вниманием смотрели на Софи. Элайн сверила ее взглядом. Хлоя улыбнулась незнакомке и, быстро утратив к ней интерес, жадно уставилась на Пьера, чего тот, к счастью или несчастью, не замечал.
- Бертран, дружище, не хочешь представить нас барышне? - сказал Натаниэль, не отрывая заинтересованного взгляда с Софи.
- Но лучше сначала впусти нас, а то негоже нам тут висеть, как обезьянам в клетке, - усмехнулся Моджер, при этом действительно походя на обезьяну, уцепившись рукой в решетку.
Анри вздохнул и виновато поглядел на брата. Тот кивнул и, осторожно взяв Софи за локоть, отвел ее немного в сторону. Пока Анри открывал ворота и обнимался с гостями, Пьер торопливо объяснил Софи ситуацию. Тысячу раз извинившись, рассказал, что появление этой компании никак не ожидалось, и, если ей будет с ними не комфортно, он и Анри избавятся от них как можно скорее.
Не успел он договорить, как гости уже приблизились к Софи, почти игнорируя Пьера. Лишь Хлоя вдохновленно ему улыбалась, но лучше от этого не становилось.
- Друзья, - было видно, что Анри тяжело далось это слово, - рад представить вам мадемуазель Софи, нашу гостью из России.
После этого старший Бертран коротко представил княжне каждого из новоявленных гостей.
- О, неужели из России? - удивились друзья. Юноши с энтузиазмом бросились целовать иностранке ручки, спеша произнести все известные им комплименты. Девушки почтительно поклонились в знак знакомства. Тем временем Анри незаметно подозвал Пьера и попросил его отнести наконец шахматы в дом, дабы лишний раз не позориться, и предупредить Жанет. Пьер кивнул и ринулся в дом, лишь раз печально оглянувшись на окруживших Софи гостей.
- Полагаю, эти двое уже успели вам наскучить, мадемуазель Софи, - обаятельно улыбался Натаниэль. - Надеюсь, вы не против, если мы составим вам компанию и развеем вашу скуку, - юноша в очередной раз поцеловал барышне ручку.
- Какая же нынче жара, - вздохнула Элайн, поправляя шляпку. - Пойдемте же в дом, пока не сгорели и не уподобились африканскому племени.
- Удивлен, что ты знаешь об Африке, - ляпнул Анри и, поймав сердитый взгляд мадемуазель Ле Гофф, поспешил пригласить всех в дом. Ловко опередив Натаниэля, он взял Софи под руку. Воспользовавшись этим, тихо произнес ей на ухо:
- Простите за них. Я понятия не имел, что они так нагло заявятся сюда. Если вам будет некомфортно, будьте любезны сообщить мне или Пьеру незамедлительно.
Войдя в дом, компания была встречена Жанет, которая любезно поприветствовала вошедших, как недавно приветствовала Софи. На этот раз она даже не смотрела на гостей, опустивши глаза. После приветствия она тут же исчезла, дабы заняться хозяйством и дальнейшим обслуживанием гостей.
Гости сняли свои шляпы и шляпки и, едва дождавшись приглашения Анри, прошли в гостиную и расселись по диванчикам и креслам. Натаниэль занял диван с Элайн, Моджер сел с Хлоей, Анри с Софи, не желая подпускать к ней никого на близкое расстояние.
- Что же, милая Софи, расскажите, что привело вас в Париж, да еще и из России? - поинтересовалась Элайн, глядя на иностранку с любопытством. 

[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

Едва представив Софи гостям, Анри тут же пожалел об этом. В первую очередь, неприятно было видеть Моджера и Натаниэля, лобызающих ее ручки, как два голодных шакала. Моджер, на самом деле, большой угрозы не представлял - с ним можно было договориться, да и сам по себе он понимающий, если трезвый. А вот Натаниэль раздражал каждым движением. Анри не без ревности наблюдал за разговором блондина с иностранкой и с горечью замечал, что Софи решительно очарована новым знакомым. Бертран лишь нахмурился, но мешать этому не мог. Софи никем ему не приходилась, и он никакого права не имел ограничивать ее в общении с кем либо.
Вторая причина для беспокойства: естественность и открытость Софи, даже наивность. Анри и Пьер были не против такого поведения, к тому же сами выросли в маленьком городе, но вот парижское общество проглотит ее живьем при желании. А потом вечность будет насмехаться над Бертранами.
И причина третья - визит гостей случился столь неожиданно, что хозяева совсем не успели обсудить с Софи, как ей вести себя с посторонними. Пусть они (по крайней мере, Анри) еще не совсем верили в ее рассказы, другим нельзя знать об них. Бертраны - народ понимающий, а вот как отреагируют на эти рассказы прибывшие друзья - неизвестно.
Софи выглядела очень любезной и обаятельной, что завоевывало тухлые сердца гостей, но стоило ей упомянуть какую-то сметану, как они переглянулись, а Элайн вскинула брови в вопросительном жесте. Не давая повод к дальнейшим дискуссиям, Анри ловко перехватил Софи и повел к дому, спеша сказать то, что хотел сказать уже давно, однако не успев упомянуть о сдержанности, особенно по поводу различных русских безумств.
Когда молодежь расселась в гостиной, Анри, разумеется, рад был занять место рядом с Софи на правах хозяина, хотя он видел, как этого хотели Натаниэль с Моджером. Второй, конечно, не сильно расстроился, радуясь открывшемуся обзору сразу на двух прелестных барышень, а вот Натаниэль глянул на Анри, как на соперника. Анри ответил ему решительным взглядом, но долго играть с ним в гляделки не стал, боясь разгорячить нервы и наделать лишнего.
Хотя ничего страшного не происходило, Анри был очень напряжен. По крайней мере, по сравнению с его поведением до прихода гостей. С ними он чувствовал себя намного скованнее, да и положение Натаниэля также имело над ним власть. Моджер, хоть и находился в обществе чуть ниже Натаниэля, а все-таки был выше Бертранов. Но - спасибо ему - особо этим не пользовался, любя Бертранов как братьев своих. Особенно, когда рядом не было Ле Гофф.
Видя, что гости поглощены Софи, Анри участия в беседе не принимал, лишь наблюдая за происходящим. Элайн время от времени бросала на него странные взгляды, на которые он никак не реагировал и вообще старался на нее не смотреть, дабы не получить приступ отвращения.
От первого же вопроса мадемуазель Ле Гофф Анри напрягся еще больше, несмотря на то, что вопрос адресовался не ему. На таком вопросе Софи могла сдать себя с потрохами. Бертран со скрытой тревогой глянул на девушку. К счастью, она сообразила, что к чему, и смогла ловко увернуться. Но не успел Анри обрадоваться, как ее понесло в далекие дали.
- А что вы думаете по поводу корсетов? Ну согласитесь, эти тугие кули - пережиток прошлого!
Анри так и видел мысли Элайн. Она слишком громко молчала.
- Я думала, что задохнусь и лишусь чувств, спасибо месье Анри.
Не явный, но явно подозрительный взгляд бросила и Элайн, и оба молодых человека. Анри отвернулся, желая взять и уйти, но никак не позволяя себе этого.
- Но в них же просто невыносимо, ни бегать, ни на дерево залезть!
Анри попытался тихонько ее пихнуть ногой, дабы дать понять, что она слишком уж раскрылась, но не успел. По окончании ее речи он вздохнул. Элайн посмотрела на него самодовольно, как бы говоря: и ЭТО лучше меня? Дальше последовали ее столь мягкие нравоучения, что девушка вроде Софи не сразу бы заметила насмешку в голосе. Но ее заметил и Анри, и все остальные. Вновь появились хитрые улыбки на их лицах.
Анри понимал, на какую публику играет Элайн, демонстрируя свои прелести, и, чтобы не доставить ей ни капли удовольствия, нарочно отвернулся от нее. Благодаря этому заметил восторженный взгляд Моджера и сочувствующе вздохнул.
С каждым ответом Софи Бертран буквально таял. Он не имел никакой возможности остановить ее или предупредить о том, что стоит говорить, а что нет. Она вела себя очень естественно - и, на взгляд Анри, это было неплохо - но по сравнению с этими манекенами она выглядела просто глупо. Однако, что странно, Бертрану было стыдно не за нее, а за своих так называемых друзей.
- А что ж, по-вашему, барышня должна быть в доме вроде резных позолоченных часов? Подходить к мебели в гостиной да кукарекать, когда положено?
Анри слабо усмехнулся, найдя это сравнение забавным, однако больше никому эта шутка не понравилась. Софи тоже почувствовала это и притихла. Бертран опустил глаза, не желая видеть парижан.
- Натурально, я права, - продолжала Элайн, распушившись. - Это так же верно. как то, что ваше платье никуда не годится. Неужели вы одолжили его у прислуги? - со смехом в голосе спросила  она.
- Вообще-то, так и есть, - не выдержал Анри, строго поглядев на Ле Гофф, отчего та мгновенно смутилась, но быстро собралась. - Во время путешествия мадемуазель Софи попала в жуткую неприятность и потеряла все свои вещи. Ее карета вместе с пожитками упала в реку. Поэтому она была вынуждена попросить на время платье Жанет. Отвратительно насмехаться над чужим горем, Элайн.
Анри так хотелось поставить девицу на место, что история об аварии сама собой возникла в его голове. Он ободряюще посмотрел на Софи, надеясь, что она поддержит его замысел.
- Я действительно видела упавшую в реку карету, - проговорила вдруг Хлоя. Анри, право, и не ожидал такого совпадения и поддержки Буланжэ. - Видимо, кто-то столкнул с моста.
- Наверняка эти революционеры, - злобно процедил Моджер.
- Должна сказать, это ужасно, - попыталась посочувствовать Элайн. - Потерять весь свой гардероб так нелепо... Да, это невыносимо ужасно. Я просто обязана помочь вам обзавестись новым платьем. В таком ходить просто недопустимо. Вы же не прислуга. 
- Месье Бертраны очень добры, раз приняли пострадавшую девушку к себе, - заметила Хлоя, искренне улыбнувшись Соне и Анри.
- Ничего особенного, Хлоя, это была наша святая обязанность, - улыбнулся в ответ Анри.
В этот момент вернулся Пьер. Он обменялся с братом взглядом, подтверждая, что его просьба выполнена.
- Скоро Жанет принесет вино и закуски, - сообщил Пьер и сел на единственное свободное место на диване рядом с Хлоей, чему та была баснословно рада. Остальных же оживило сообщение о вине.
- Ох уж это бертрановское вино, - восклицал Моджер. - Вина вкуснее я не пробовал во всем Париже.
- Не скажи, друг, - встрял Натаниэль, - в королевском дворце подают такое, что ты бы умер от восторга.
- Значит, мое счастье, что мне не суждено это попробовать! - пошутил Массо, вызвав общую улыбку.
- Любезная Софи, - Натаниэль вновь вернул всеобщее внимание к иностранке, - расскажите нам еще о России. Ее Величество Екатерина действительно так жестока, или это местные выдумки?
- И правда ли, что она так легкомысленна? - усмехнулась Элайн, прячась за веером.
Единственными, кто не участвовал в допросе Софи, были Пьер и Хлоя. Девочка что-то спросила у Пьера, и он принялся тихо, но с энтузиазмом объяснять ей, а она с интересом слушала. Их беседа была столь неприметной, что никак не могла привлечь к себе хоть долю внимания.
Тем временем пришла Жанет с подносом и принялась расставлять блюда и бокалы на столике. Ее глаза были скромно опущены, но, посмотрев на нее, Анри заметил, что они покраснели. Он нахмурился, но решил оставить допросы на потом. А, может, и вовсе забыть о них.

[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

Вряд ли кого-то, кроме Бертранов и, возможно, Буланжэ действительно интересовал ответ Софи на вопрос о Екатерине. Светское общество предпочитает говорит только ради того, чтобы говорить, но не для того, чтобы подчерпнуть для себя что-то новое или интересное. Пусть столичная компания и знакома с историей не только своей и зарубежной - их к тому обязывало положение - о российской правительнице они наверняка уже давно составили собственное мнение и не собирались его менять после восторженной речи иностранки. Конечно же, присутствующие слушали ее с вежливым вниманием, но далеко не у всех внимание это было обращено к смыслу сказанного. Элайн, например, прислушивалась к тембру голоса девушки и к ее мимике, гадая, что может быть в ней привлекательного. Натаниэль беззастенчиво любовался ее губами. Моджер слушал вполуха, подмечая для себя забавный акцент девушки и находя его довольно необычным и даже соблазнительным. Хлоя старалась вникнуть в слова Софи, искренне интересуясь темой обсуждения, но ее мысли сейчас витали где-то под потолком, поэтому она с трудом могла сосредоточиться. Самым внимательным слушателем был Пьер, который не отводил с Софи глаз и понимающе кивал. Однако Анри не мог похвастаться таким же вниманием, как его брат. Он смотрел куда-то в пустоту, мучаясь пониманием того, насколько искусственно и испорченно окружающее его сейчас общество, мучаясь вынужденностью принять их у себя, хотя сам он этого мало желал. К тому же, из головы не выходили глаза Жанет, которые, по сути, не должны вызывать в нем ни капли эмоций. При этом, им руководило не столько чувство вины или жалости, сколько подозрение: как бы она в таком состоянии не натворила чего. Нагнетая, эта мысль никак не отпускала.
Погруженный в мысли, Анри не сразу заметил, как накалилась обстановка. Если бы не встревоженный вид Пьера, то он, наверное, и вовсе ничего бы не заметил.
- Да и вам ли говорить о легкомысленности монархов в текущем, так сказать, не самом завидном положении, - произнесла Софи, как надеялся Пьер, необдуманно. Все вокруг заметно напряглись, в особенности Ле Гоффы.
- Каком это положении, позвольте осведомиться? - скрывая раздражение, спросила Элайн. Вряд ли ей требовался ответ, ведь положение вещей ей более чем известно.
- Неужели вы вздумали насмехаться над нами? - произнес ее брат, не переставая, впрочем, вежливо улыбаться.
- Вот смеху будет, - подал ироничный голос Моджер, покачивая в руке бокал, - если окажется, что подданная императрицы Екатерины на самом деле ярая поклонница революции, вызывающей в Ее Величестве гнев и страх.
Так бы и продолжали гости ворчать, придумывая на ходу факты, которых нет, и под конец беседы сделав Софи ярой революционеркой, если бы Анри не решил вмешаться, опасаясь того, что княжна может на эмоциях проговориться о завтрашнем событии.
- Полно вам, - угрюмо произнес он. - Мадемуазель Софи не хотела сказать ничего подобного, она лишь констатировала факты. Не станете же вы отрицать, что монархия сейчас действительно под угрозой?
Нехотя все согласились и принялись жаловаться на свою судьбу и гадких революционеров. Анри вздохнул.
- Простите, покину вас ненадолго. Мне надо кое-что сказать Жанет.
Он вышел, опрометчиво оставив место рядом с Софи свободным, что оказалось большой ошибкой. Не долго думая, его тут же занял Натаниэль, отчего Пьер не смог сдержать сердитого взгляда, который блондин, к счастью, не заметил.
Пока Пьер, подозрительно поглядывая на Натаниэля, продолжал беседу с Хлоей, а Элайн театрально плакалась Моджеру, который этому был только рад (однако не спешил к ней подсаживаться), Натаниэль принялся увещевать Софи.
- Простите за упрек, мадемуазель, - говорил юноша, виновато поцеловав Софи ручку. - Текущее положение дел заставляет всех нас сильно нервничать, а вы умудрились задеть за живое. Однако я восхищен вашей осведомленностью о внутреннем состоянии неродной вам страны, да и в своей вы явно хорошо разбираетесь. Как долго вы планируете пробыть в Париже?.. Обязательно посетите нас во время званного вечера послезавтра, я решительно приглашаю.
Натаниэль продолжал обсыпать Софи вниманием и любезностями, когда, задумчивый и сердитый, вернулся Анри. Чуть ли не с гневом он увидел, кто занял его место, тем временем "преступник" не обращал на обиженного Анри ни доли внимания. Бертрану ничего не оставалось, как занять освободившееся место рядом с Элайн, которая тут же принялась бросать на него ветреные взгляды. Не желая их замечать, Анри осуждающе глянул на Пьера. Тот бросил виноватый взгляд: мол, я не мог это предотвратить. Вздохнув, Анри с неохотой стал отвечать на вопросы Элайн, такие же глупые и бессмысленные, как и она сама. Ее фальшивый интерес к тому, что нравилось старшему Бертрану - вроде военного искусства, или оружия, или лошадей - вызывал лишь смех. Даже если бы он сто раз объяснил ей разницу между мечом и шпагой, она бы и тогда ничего не поняла. Скучая, Анри не без зависти посмотрел на оживленную и вдохновленную беседу Пьера и Хлои, а затем со злостью на Натаниэля, ворковавшего вокруг Софи.
- Надутый павлин, - тихо проворчал Анри, поглядывая на соперника.
- Прости? - переспросила Элайн, жаждущая услышать каждое его слово.
- Говорю, в центральный парк привезли огромного павлина, обязательно взгляните на досуге, - выкрутился Бертран. Элайн с улыбкой кивнула и пообещала обязательно выбраться в парк, а также выразила свое желание быть сопровожденной Анри, от чего тот попытался отговориться, ссылаясь на гору дел.
- Я с удовольствием заменю тебя, приятель, - усмехнулся Моджер, получив благодарный кивок Анри, и улыбнулся Элайн. - Я же ничем не хуже Бертрана, не так ли?
Пьер, услышав свою фамилию, растерянно повернулся, но, поняв, что в нем сейчас никто не заинтересован, вернулся к разговору с Хлоей.
- Может быть, - уклончиво ответила девушка, отворачиваясь. И вдруг вдохновленно ахнула. - А не сыграть ли нам в фанты?
- О нет, - одними губами произнес Анри, чуть ли не сползая с дивана от досады. Однако остальное парижское общество с готовностью поддержало это предложение. Даже Хлоя, которая, похоже, не успела понять, что произошло, и закивала лишь для того, чтобы не выделяться. Примерно так же вел себя и Пьер, хотя особой активности не проявлял. Однако именно ему поручено было бежать за мешочком.
После его скорого возвращения гости активно принялись бросать в мешочек свои фанты. Платок с вензелем от Элайн, винная пробка от Моджера, пуговица из кармашка Пьера, очередной платок от Хлои, золотая монета от Натаниэля и обрывок газетного листа от Анри. С мешочком в руках активистка Элайн подошла к Софи, чтобы принять от нее фант, а заодно предложить ей первой вытянуть жертву.

[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]

Анри не был в восторге от этой затеи, но деваться некуда. Не запрещать же им играть? Все, кроме него, от идеи были в восторге. Разве что Пьер мог бы его поддержать, но вряд ли ему хватит духу возразить.
Решено, игре быть.
Анри нарочно написал задание, на его собственный взгляд, почти невыполнимое. Видимо, раздражение от окружавшей компании повлияло на его решение. Но, думал он, наверняка будет интересно наблюдать за тем, как этот фант приводится в исполнение. Особенно, если он достанется кому-нибудь из этих идиотов - Ле Гоффов. Лишь бы не себе самому, иначе выйдет неловко. Сам он не был уверен, что справится с этим заданием.
Хитро улыбаясь, Анри вместе со всеми опустил свое задание в шляпу и занял свое место. Вернуться на место к Софи уже не удалось - Натаниэль вновь проявил активность и не дал Анри никакого шанса.
У Софи явно была легкая рука. Стоило ей вытянуть фант и прочитать задание, как комната задрожала от взрыва хохота. Даже Анри искренне рассмеялся, увидев лицо друга. Моджер явно сделал над собой усилие, чтобы не пустить в ход крепкое словечко, но, молодец, быстро сориентировался и пустил в ход весь свой талант импровизации и обаяние. Пока Моджер с Натаниэлем смешили публику, Анри усмехался немного по другому поводу: он представил Натаниэля в женском платье, причем ярко-розовом (ему это было бы очень к лицу) и с белыми рюшками, такие платья обычно бывают на детских куклах. Еще и шляпка в тон в придачу. Такая картина доставляла ему огромное злорадное удовольствие.
Сценка закончилась аплодисментами. Натаниэль, довольный, вернулся к Софи. Моджер измученно глянул на Анри, и Бертран ответил взглядом, как бы говорившим: "Я не дам тебе забыть этот вечер". Моссе закатил глаза, усмехнувшись.
Теперь фант тянул, собственно, Моджер. Не без театральности он зажмурился и так, с закрытыми глазами, вытянул одновременно бумажку с заданием и белый платок с золотистым вензелем, сопроводив это комментарием: "О, что-то мягкое". Этой реплике усмехнулись только Анри и Натаниэль, очевидно, слышавшие эти слова и при других обстоятельствах.
Платок с вензелем принадлежал Элайн, так что, увидев его, она возбужденно взвизгнула. Анри покосился на нее, едва не фыркнув.
- Изобразить любое животное, - прочитал Моджер, сначала с энтузиазмом, но под конец фразы заметно стухнув. - Скучновато.
Не сговариваясь, почти все посмотрели на Хлою, ибо подобное загадывала обычно она. Девочка смутилась и опустила взгляд, покраснев. Благо, никаких упреков не последовало.
- Кого же изобразить? - принялась размышлять вслух Элайн, изящно коснувшись пальчиком подбородка.
- Да что первое в голову придет, - пожал плечами Моджер, садясь на свое место, явно расстроенный банальностью задания.
- Если не придумаешь, придется изображать того, кого мы загадаем, - улыбнулся Натаниэль.
- И хорошо, если это будет не обезьяна, - усмехнулся Анри, отпивая вина.
- Ах так! - Элайн шутливо надулась, но через секунду улыбнулась и выгнула спину. Наклонилась к Анри, поставила руки ему на колени, мягко их переставляя, и замурчала, жадно глядя на Бертрана.
- По-моему, вполне убедительно, - произнес Моджер, не желавший долго наблюдать сие действо.
- Согласен, - слегка растерявшись, сказал Анри. - Это было изящно.
- Мяу, - улыбнулась Элайн, мягко махнув рукой, как лапой, и села, как прежде, купаясь в аплодисментах. Вскоре ей пришлось встать, чтобы вытянуть следующую жертву.
Снова платок, но с голубоватым оттенком и без вензеля - Хлоя. Девочка, увидев свой фант в руках Элайн, с волнением съежилась. Пьер ободряюще погладил ее руку, и она успокоилась.
- Прочитать стихи наизусть, - мадемуазель Ле Гофф потухла при чтении так же, как до нее Моджер.
- Пьер! - воскликнули одновременно Анри, Натаниэль и Моджер. Пьер обиженно сложил руки на груди, мол, не понимаете вы ничего. Хлоя улыбнулась ему и принялась вспоминать стихи, которые знала, сделав пальчиком почти так же, как до того Элайн. Неизвестно, осознанно или нет.
Робко Хлоя поднялась и встала в центр, теребя в руках ткань платья. Она начала читать смущенно, но с каждой строчкой всё больше оживала, и под конец и вовсе разрумянилась.
- Как счастье медленно приходит,
Как скоро прочь от нас летит!
Блажен, за ним кто не бежит,
Но сам в себе его находит!
В печальной юности моей
Я был счастлив — одну минуту,
За то, увы! и горесть люту
Терпел от рока и людей!
Обман надежды нам приятен,
Приятен нам хоть и на час!
Блажен, кому надежды глас
В самом несчастьи сердцу внятен!
Но прочь уже теперь бежит
Мечта, что прежде сердцу льстила;
Надежда сердцу изменила
И вздох за нею вслед летит!
Хочу я часто заблуждаться,
Забыть неверную… но нет!
Несносной правды вижу свет,
И должно мне с мечтой расстаться!
На свете всё я потерял,
Цвет юности моей увял:
Любовь, что счастьем мне мечталась,
Любовь одна во мне осталась!
Дочитав, она вздохнула с видом победителя, и добавила тихо, в контраст эмоциональному завершению стихотворения:
- Эварист Парни.
Вновь аплодисменты. Пьер строго посмотрел на Натаниэля, который даже не пытался скрыть скуку. Анри, хотя и отчасти разделявший его тоску, тоже нахмурился. Хлоя была ему симпатична - это была хорошая девочка - и ему не хотелось ее расстраивать. К счастью, она ничего не заметила и умиротворенно подошла к мешочку и шляпе.
Пуговица Пьера. Хлоя игриво усмехнулась, глянув на жертву, как будто следующее задание будет ее личной шутливой местью за стихи.
- Выучить русскую фразу, - прочитала она. Все одновременно посмотрели на Софи, но возмущаться не стали. Как никак, такое задание звучало впервые, несмотря на внешнюю скучность.
Пьер такому фанту явно обрадовался. С энтузиазмом он повторял за Софи слово, которое французам казалось настоящей тарабарщиной. Благо, княжна предусмотрительно перевела его.
- Какой же это все-таки грубый язык, - произнесла Элайн, наблюдая за попытками Пьера выговорить идеальное "здравствуйте". - Такое неприятное "р", - сама она не смогла повторить русский звук, издав раскатистое французское "р".
- А мне нравится, - возразил Анри. Отчасти ради того, чтобы не совпадать во мнении с Ле Гофф, но в большей мере потому, что ему действительно нравилось звучание русского языка. По крайней мере, из уст Софи.
Когда Пьер произнес свое "здравствуйте" таким образом, что Софи нашла это вполне достойным, гости подарили ему заслуженные аплодисменты. Довольный и радостный Пьер вытянул золотую монету, поначалу приняв ее за пуговицу - на ощупь. Очередь Натаниэля.
- Сделать комплимент, не используя положительных слов.
Анри злорадно усмехнулся, вслед за ним Моджер. Натаниэль хмыкнул.
- Сейчас сообразим, - он опустил глаза, усердно роясь в своей голове в поисках нужных слов. Анри так и слышал, как шевелится его мозг. - Что ж... - юноша взял руку Софи в свои и ласково посмотрел ей в глаза. - Боюсь, я не могу выполнить это задание, ведь даже самое ваше имя уже настолько положительно, что обрекает меня на провал.
Анри мысленно выругался. Справился, негодяй, да еще и так изящно. Остальные восторженно захлопали, сообщая о том, что, несмотря на сказанное, с заданием Натаниэль справился.
Мешок уже почти опустел. Ле Гофф вытянул газетный обрывок, отсалютовав им Анри, и прочитал задание.
- Поцеловать первого, кто войдет в комнату. О, какое совпадение.
Моджер весело загудел. Анри огляделся.
- Но, как видишь, никто не спешит к нам заходить. Как же я выполню это задание?
- Ничего, можем подождать. В крайнем случае, я могу выйти и зайти снова.
- Ну нет!
Компания усмехнулась. Тем временем Анри подумал, что, вероятнее всего, скоро зайдет Жанет. Ему бы не очень хотелось, чтобы Ле Гоффы упрекали его в связи с прислугой, так что, несмотря на простоту исполнения, задание было так себе. Подождали немного, но никто не появился.
- Ладно. Продолжим, а как кто-то войдет, ты исполнишь приговор, - сказал Натаниэль. Анри кивнул и встал, принимая от Ле Гоффа реквизит. Однако не успел он даже взять их в руки, как появилась Жанет с подносом. Поднялся веселый гомон. Анри обернулся и чуть не выругался.
- Несказанно повезло. Вперед! - Натаниэль подтолкнул Бертрана к ничего не понимающей Жанет, которая только что опустила поднос с закусками на столик. Анри при этом почувствовал себя униженно.
- Ну же, не тяни! - возмутился Моджер. Жанет вопросительно оглядела гостей, не понимая, почему все взгляды направлены на нее и почему к ней толкает молодого господина.
Бертран вздохнул, решив покончить с этим поскорее. Он притянул девушку к себе и, пока она не сориентировалась, крепко поцеловал. Возможно, даже сильнее, чем следовало бы. Буквально через пару секунд отпустил. Жанет, еще меньше что-либо понимая, ошарашенно посмотрела на него, потом на гостей, испуганно коснулась своих губ, затем глаза ее наполнились злобой и сама она приняла вид донельзя оскорбленный, после чего выскочила из комнаты, как ошпаренная.
На душе сделалось гадко.
- А вот и закусочки, - как ни в чем не бывало произнес Моджер, разрезав своим голосом тишину, которая резко наступила после веселого улюлюканья. Его слова развеяли обстановку, и все снова загалдели.
Забавно то, что Моджер уже знал, какой фант будет следующим, ведь именно его задание до сих пор оставалось без жертвы.
С хмурым видом Анри снова взял в руки мешочек и шляпу. Шпилька из волос Софи. Бертран поднес к глазам бумажку и осекся, даже не начав читать. Моджер весело крякнул, получив строгий взгляд друга.
- Давай, не стесняйся, - парировал Массо, довольный, как собака после кормежки. Анри вздохнул, как-то виновато посмотрел на Софи и наконец прочитал.
- Поцеловать того, кто тянул этот фант.
Снова улюлюканье, сопровождаемое многозначительными взглядами в сторону Софи.
- Ради такого можно было и стихи послушать, - произнес Массо, уже что-то жуя.

[AVA]http://i057.radikal.ru/1508/57/a9aa38109de1.jpg[/AVA]