- Ой, да брешешь ты все, не было такого! - Гришка презрительно скривил губы, отмахиваясь от его рассказа. Костя, едва успевший дойти в своей истории о героическом ночном плавании на украденной у старого Проокопьича лодке до момента с не менее героическим спасением утопающих, замер на полуслове и с возмущением глянул на приятеля.
- Как это не было, когда было? Все точно так, вот-те крест!
Григория подобная клятва почему-то не убедила, и он лишь смешливо фыркнул, с оскорбительной снисходительностью глядя на юного князя. Гриша был старшим в их небольшой компании сыновей местного дворянства, и потому считал себя вправе судить всех и каждого, как будто они были его личной маленькой армией, а он сам - по меньшей мере генералом, ежели не самим Императором. Костя, в силу врожденной гордости не принимавший такого расклада, постоянно огрызался, из-за чего между мальчишками завязалась едва ли не настоящая вражда. Уступать не хотел ни один из них, потому нелепые поначалу стычки с каждым разом становились все ожесточеннее.
- Да заливаешь, как пить дать, заливаешь, - насмешливо продолжал Гришка, небрежно пожевывая соломинку. - Кто при этом был, а?
- Ну как кто - говорю ж - Петька да Семен, и Петька, значится, каак рухнет...
- Ага, как же, ври больше! - перебил его Григорий. - Нашел дураков! Ты этих дворовых пряником поманишь - они тебе что угодно споют, хоть царем-батюшкой тебя назовут, хоть святым прославят!
- Ты что это, меня лгуном называешь?! - взвился Костя, подрываясь и вскакивая на ноги. Гришка, продолжавший валяться на пожухлой траве, лениво поднял взгляд и расплылся в ехидной улыбке.
- А как тебя звать, коли брешешь?
Пару секунд Константин даже не находился что сказать от возмущения, а после, стремительно оглядевшись, точно загнанный зверек, выплюнул с едва сдерживаемой яростью:
- За слова такие мне ответишь! Как водится ответишь! - голос дрожал от злости, ищущий взгляд вырвал из окружавшей их стайки мальчишек двух ближайших. - Ты и ты - мои секунданты! Через час - здесь же, или чести тебе нет!
Выпалив это, Константин круто развернулся и зашагал к дому. Потрясенные товарищи, разинув рты, смотрели ему вслед. Все они, конечно, знали, как положено решать подобные разногласия, но настоящей дуэли никто из них еще воочию не видел.
Насмешливый окрик догнал его уже почти у самой дороги:
- Оружие выбрать не хочешь, болтун?
Костя застыл на мгновение, пронзенный этой словесной стрелой, и кляня себя за рассеянность. А после, тряхнув головой, решительно бросил:
- Сабли! - и продолжил свой стремительный путь. Лишь спустя пару минут его начало немного трясти от осознания, что он и вправду решился на такое, да еще и выбрал, не особо раздумывая, но обида, сжигавшая его изнутри, была сильнее доводов рассудка.
Где добыть подходящее оружие он знал. Не зря во время скучных нравоучительных бесед в отцовском кабинете он успел изучить каждый его уголок. Там, на стене над камином, как раз висел подходящий клинок.
Дело за малым - пробраться и стащить оружие так, чтобы никто не заметил. Батюшка-то отдыхает, наверное, как водится после обеда, а вот младшие сестры вечно снуют где попало, того и гляди - нарвешься, крику поднимут, или и того хуже - разревутся, и прощай тогда и дуэль, и честное имя, и достоинство.
"Только бы, только бы..." - мысленно взмолился юный князь, крадучись, скользя по коридору. - "Только бы..."

Как и следовало ожидать - сам Господь был бессилен удержать его младшую сестру на месте, и, едва успев подобраться к заветному кабинету, мальчик нарвался на сюсюкающую с котом Сонечку, Это было, конечно, лучше, чем напороться на Веру, которая бы уж точно смекнула по его виду, что он опять замыслил что-то предосудительное. Сонечка же еще была чистое дитя, беспечное и непоседливое, и провести ее не стоило большого труда, но тут же возникала проблема совсем иного рода - отвязаться теперь от обожающей его сестренки вряд ли удастся так уж легко. В обычное время Костя и сам готов был с ней повозиться - младшенькая была воплощением живости и заразительной веселости, а еще ее удобно было втягивать в собственные шалости: случись что - ей-то точно не попадет, какой спрос с неразумного дитяти. Но сейчас юный князь был готов отдать всю свою гвардию солдатиков за то, чтобы Софи оказалась как можно дальше и, не дай Бог, не сболтнула бы кому чего лишнего.
- Конечно, ты его тягаешь туда-сюда, как куклу! - пренебрежительно фыркнул мальчишка, но все же глянул на "боевые раны" сестры, чтоб убедиться, что и впрямь ничего серьезного. - Ой, да тут пара царапин всего, не хнычь, еще до ночи забудешь.
Его взгляд все время нет-нет да и сбивался в сторону закрытой двери кабинета. Время шло, а опаздывать на свою первую в жизни дуэль было бы совсем уж дурным тоном, тем более, что он сам же ее и затеял. Еще чего доброго сочтут его трусом и пустословом - совсем житья не будет. Подумав так, Костя неосознанно сжал кулаки, сердито поглядывая на вьющуюся рядом сестренку.
- Иди поиграй, а? Мне сейчас не до тебя, - он с нетерпением смотрел на Соню, надеясь, что она послушается. Пусть даже обидится - восстановить свое доброе имя в глазах столь привязанной к нему сестры будет куда легче, чем среди шайки сверстников. Там уж свои законы, не чета детским играм Софи - один неверный шаг, и все, ни веры, ни чести тебе не будет. Но разве объяснишь это восьмилетней девчонке, которая жизни еще не видела толком!

Константин с редким для себя раздражением посмотрел на сестру и поджал губы. Обычно он был крайне ласков с Сонечкой, но порой она совершенно выводила его из себя. Как вцепиться - так и не вырвешься, как раскапризничается - так и не успокоишь, а ежели и до реву дойдет - так лучше сразу бежать за тридевять земель, пока не попало. Хорошо еще, что в большинстве случаев ему удавалось вовремя отвлечь младшенькую - занять ее незатейливое воображение было нетрудно, но порой она превращалась в настоящую проблему, превращавшую жизнь юного князя в сущий кошмар.
Вот и сейчас - стоило любопытному носику уловить в воздухе запах тайны, как Софи встала на его пути как столб, не пропуская и требуя незамедлительного ответа. Мальчик недовольно поморщился, попытавшись отодвинуть сестренку с дороги, но та буквально вцепилась в него, как клещ, не желая упускать приключение. А уж в том, что это именно приключение, ее теперь не разубедишь - у девчушки на них нюх не меньший, чем у самого Кости.
- Ай, надоеда! - с досадой бросил юный князь, пытаясь отцепить от себя ручки сестры. - Ну вот что ты прилипла? Других дел у тебя, что ли, нет? Сказано - не до тебя сейчас, занят я, не твоего ума дело!
Глаза Сонечки тут же стали наливаться слезами, и Костя поспешно прикусил язык. Ежели она сейчас разревется - ему точно спокойно не улизнуть, и тогда поминай как звали. Отчаянно ища выход, мальчик торопливо затараторил, боясь, как бы сестренка не подняла шум прежде, чем он успеет ее успокоить.
- Ладно-ладно, только не реви! Скажу! - выдохнув, он быстро огляделся по сторонам и, убедившись, что никто их до сих пор не застукал, понизил голос. - Только никому, поняла? Ни единой живой душе, а не то серьезно - поколочу! - до подобного никогда не доходило, но угроза все же имела свое действие. - Батюшкина сабля мне нужна, дуэль у меня, ясно? Это тебе не в куклы играть! - не удержался от легкого подкола мальчик и, решительно отодвинув Сонечку с дороги, прошел в кабинет и появился уже с добытым оружием в руках. - А теперь беги отсюда и смотри, не проболтайся никому! Будешь молчать - отдам свой пряник.
Совершив этот дипломатический маневр, Константин махнул сестре и поспешно устремился прочь, прижимая к груди саблю. Отмщение должно было свершиться, и никто не мог теперь ему помешать.

У отпрысков князя Оболенского наконец обнаружилось свободное от всевозможных занятий время, потому все трое разбрелись кто куда. Костя играться с соседскими мальчишками, Соня проказничать (как полагала Вера), а Вера решила посидеть над французским. Но этот странный и ужасно сложный язык княжне давался с трудом. Она сначала красиво выводила красивые слова пером, потом бормотала что-то себе под нос, но в конце концов поняла, что сегодня у неё нет настроения для французского, пошла искать себе занятие получше.
Верочка заглянула к отцу, получила свою долю ласки и наставлений. Потом отправилась во двор, дошла до псарни, поигралась немного со своей любимой гончей Люкой. Побродила вокруг дома по парку, изрядно устала от такой прогулки, и решила всё же вернуться домой. Заглянула на кухню, получила от Марфы свежий пирожок и с удовольствием его съела, погрустила, что рядом нет Сонечки.
Наконец, Вера забежала к себе в комнату, взяла свою любимую куклу и отправилась в гостиную. По дороге ей попалась служанка. [float=left][/float]
- Вели подать чай. - Важности в девочке было на двух княжон, никак не меньше. - На двух персон. - Вера твёрдо вознамерилась устроить чаепитие при французском дворе, и сам Господь не мог ей в этом помешать.
Местом чаепития Вера избрала одну из гостиных на первом этаже. Девочка сначала усадила в одно кресло свою куклу, потом уселась сама в соседнее кресло и принялась ждать. Но их с мадемуазель Адель покой нарушила сестра, которая с ещё более важным видом прошагала мимо Веры. Всё естество Сони говорила о том, что в её маленькой головке сокрыта какая-то большая-большая тайна, которую маленькой княжне не терпелось разгадать. Но Вера решила зайти издалека.
- Соня, не хочешь ли ты выпить с нами чаю?